На излете советской истории, когда самую большую страну мира подтачивала неэффективная, ведущая к неоправданным тратам экономика был выдвинут сколь громкий, столь и бесполезный лозунг "Больше демократии - больше социализма".
Чем все закончилось, мы помним. Параллельно в КНР пошли другим путем. В чем-то противоположным.
Сейчас идея "больше социализма" со всей очевидностью становится ответом политического мейнстрима и поддерживающих пока их широких масс центристских избирателей на многочисленные стоящие перед ЕС вызовы: от наплыва мигрантов из Азии и Африки до технологического отставания от США и Китая. Выборы в Европарламент это только подтвердили.
Несмотря на то, что политическая группа Прогрессивного альянса социалистов и демократов утратила 41 место в представительском органе Союза, лидеры лево-центристов анализируют не свои неудачи, а потерю 42 мандатов главным конкурентами из право-центристской Европейской народной партии (ЕНП).
Несмотря на то, что депутатов от ЕНП будет больше, чем других, выпадение из их рук морального лидерства социалисты списывают на заигрывание с правой идеологией и подходами.
При этом под пафосными рассуждениями о "проевропейском центризме" сами они охотно готовы свалиться в левый уклон, не только не исправляя накопившиеся за десятилетия лево-либерального социального эксперимента перегибы, но и допуская новые.
Под музыку Пуччини
"Правый популистский потоп, которым так долго нас пугали, не состоялся. Проевропейские силы в целом удержали свои позиции", - такой рефрен звучит практически во всех публикациях в мейнстримовских западных медиа. Формально это так. Созданный правыми антииммигрантскими силами Европейский альянс народов и наций (ЕАНН) получил лишь 71 мандат в парламенте на 751 место - это даже чуть меньше, чем им пророчили социологи.
Однако в реальности все не так просто.
Во-первых, в прошлом созыве ЕП правые очень долго вообще не могли сформировать группу, сердцем которой был Национальный фронт Марин Ле Пен. Она - сильный политик, но очень уж сильно очернённая за многие годы своими оппонентами. Да и тень отца, основателя партии, известного антисемитскими высказываниями продолжает довлеть над ней. Марин Ле Пен сама признает собственную токсичность, что проявилось в переименовании партии в Национальное движение, которое на выборы вёл 23-летний Жордан Барделла.
И вдохновителем объединения правых стала не проигравшая несколько раз президентскую гонку Ле Пен, а успешный вице-премьер, министр внутренних дел Италии Маттео Сальвини. Он известен не только тем, что имеет привычку выступать на митингах под музыку Пуччини, но и тем, что закрыл итальянские порты для судов с мигрантами из Африки. То есть ЕАНН ведёт не просто харизматичный трибун без опыта управления, а лидер партии, уже взявшей власть на родине.
При этом на всех публичных мероприятиях в качестве примера Сальвини приводит главу правительства Венгрии Виктора Орбана, чья партия Фидес получила более 50% голосов на выборах в Европарламент, что принесло ей 13 мандатов. Фидес много лет входил в ЕНП, но недавно их там подвергли обструкции за нелиберальный курс в политике. Потому соратники Орбана вполне могут пополнить ряды группы Сальвини.
Премьер Венгрии Виктор Орбан и вице-премьер Италии Маттео Сальвини, фото из открытых источников
Туда же бывший технолог Трампа и ярый сторонник правого интернационала Стивен Бэннон попытается сосватать и Brexit Party Найджела Фараджа, завоевавшую рекордные 29 мест в Соединённом Королевстве.
Сделать это будет непросто: Фарадж зациклен на идее вывода Британии из ЕС и боится обвинений в расизме настолько, что по спискам его партии в ЕП прошли двое темнокожих.
Но по всем вопросам, связанным с блокированием углублением интеграции в ЕС, Brexit Party точно будет голосовать в унисон с ЕАНН.
Победители выборов в Европарламент в Британии основатель Brexit Party Найджел Фарадж и его соратник Нейтан Гилл, фото из открытых источников
Это же можно сказать и о входящих в группу Европейских консерваторов депутатов от шведских демократов, голландского Форума демократии и, особенно, поляков из Права и справедливость. Партию Качинского от "Лиги" Сальвини в идеологии отличает в основном только отношение к России. А так и те, и другие ярые сторонники сохранения белого и христианского лица Европы.
При этом ПиС уверенно победила в Польше, проведя 26 депутатов. Хотя против них боролась широкая коалиция всех основных польских оппозиционных сил. Не помогло. Друзья Трампа и враги Брюсселя уверенно держатся за власть в Варшаве.
При этом сила альянса правых в том, что он уже был создан до выборов и включил в себя политические силы от Франции до Эстонии, что вопреки скепсису либералов относительно способности националистов к объединению доказывает, что правый интернационал возможен. Даже очевидный проблемный вопрос, вызывающий разногласия - отношения с Москвой - на практике преувеличен оппонентами правых.
Мало того, что несмотря на очевидные симпатии к Путину Сальвини и Ле Пен в альянс еще до выборов вошли настороженно относящиеся к России партии Истинные финны и Консервативная народная партия Эстонии, так еще и итальянского вице-премьера тепло принимали не так давно в Варшаве, где русофобия является одним из коньков правящего режима.
Вообще отношение правых к России заслуживает отдельного комментария. Для большинства из них на первом плане пребывает не текущая политика Москвы в отношении, скажем, Украины или ЕС, а идеологический образ Владимира Путина. Для евроскептиков он жесткий поборник национального суверенитета, враг глобалистских элит со спонсором либералов Джорджем Соросом включительно, истинный христианин и критик заигрывания с ЛГБТ-сообществом. Иными словами - единомышленник. Именно так его и воспринимает с известными оговорками и Стивен Бэннон. Среди трех основных вызовов западной цивилизации, как их формулируют идеологи Трампа: культурного марксизма (cultural Marxism), исламизации и экспансионистского Китая - путинской России нет.
Но это не означает, что в категориях Realpolitik американцы готовы отдать своих правых союзников в руки Кремля. В этом смысле показательной будет позиция ЕАНН по поводу "Северного потока-2".
Примечательно, что, требуя отмены антироссийских санкций, бьющих по интересам европейского бизнеса, фермеров и рабочих (жителей ЕС в реальности более всего беспокоят ответные, так называемые "продуктовые" санкции РФ), никто из правых не выступает за выход из НАТО или сокращение военных расходов.
Напротив, это как раз повестка социалистов и зеленых, которые на словах критикуют "российский авторитарный режим" и преследование сексуальных меньшинств в Чечне, а на практике мешают выполнять требования Альянса по тратам на оборону и увеличивают борьбой с атомной энергетикой зависимость Европы от российского газа.
Болезнь детской левизны
Выросшие в эпоху засилья политкорректности под влиянием склонных к индокринации левых профессоров молодые лидеры различных либеральных и зеленых партий, серьезно нарастивших свое представительство в Европарламенте, по факту являются бОльшими радикалами, чем критикуемые ими евроскептики.
Одна из лидеров европейских зелёных Ска Келлер, фото из открытых источников
Как и США, они называют себя progressives - прогрессоры в терминологии братьев Стругацких. Они видят своей целью изменить мир, беспощадно ломая при этом, если нужно привычные общественные институты и устои.
Сто с небольшим лет назад их идейные предшественники крушили монархии, аристократию, викторианский моральный кодекс и засилье церкви в жизни общества. Их так же тогда финансировали Соросы своего времени, а противостояли им консерваторы, которые в силу своей костности и линейности в какой-то момент проиграли так, что в качестве последней защитной меры прибегли к фашизму.
Сегодня левые рисуют разрушительными революционерами своих оппонентов, обвиняя их в популизме, хотя самые решительные перемены предлагают они. И центристский истеблишмент все больше им уступает. От полного запрета на использование гербицидов в сельском хозяйстве до введение квот на представительство небелых женщин в Еврокомиссии - зеленые и либералы хотят диктовать свои правила ЕНП и социал-демократам, которые впервые в истории ЕП потеряли возможность создать правящую коалицию на двоих. Получившие 67 и 111 мандатов соответственно некогда второстепенные политические силы теперь претендуют на золотую акцию для формирования большинства в 376 евродепутатов. У право- и левоцентристов сейчас 326 мандатов.
При этом многолетний союз ЕНП и социал-демократов, в котором последние несколько десятилетий играли подчиненную роль, серьезно дал трещину. Эсдеки решили, что пора выйти из кабального альянса с христианскими демократами, который, например, в Германии и Австрии стоил левым огромных электоральных потерь из-за того, что партнеры вынудили их поддержать жесткие меры экономии в период финансового кризиса 2008 года. И сейчас благодаря успехам культурных марксистов, представляющих из себя причудливую смесь экологов, феминисток, сторонников гуманного отношения к проблеме миграции и поборников прав ЛГБТ, левоцентристы посчитали для себя возможным полноценно прийти к власти и оттолкнуть Европейскую народную партию на обочину.
Сторонники этого подхода используют любой скандал вокруг крайне правых (как недавно искусственно подстроенную провокацию с лидером Австрийской партии свободы - OFP), чтобы доказать ущербность курса правоцентристов на сотрудничество с традиционалистами.
Состоявшийся в первый понедельник после выборов в ЕП вотум недоверия правительству Себастьяна Курца в Австрии они максимально раздувают как пример того, к чему приводят якобы уступки крайне правым. И это при том, что на практике Курц при поддержке националистов обуздал поток беженцев из Сирии, снизил налоги, реформировал ряд социальных служб. Его партия уверенно победила на выборах в Европарламент, а жертва скандала Хайнц-Кристиан Штрахе, хотя и занимал символическое 42 место в списке OFP благодаря системе открытых списков еще и получил мандат - избиратели прониклись к нему сочувствием, понимая, что он стал объектом ненависти леваков в СМИ.
Тем не менее, лидер европейских социал-демократов голландец Франц Тиммерманс уже заявил, что ЕНП запятнала себя "сотрудничеством с неонацистами", закрывает глаза на притеснения демократии правительством Орбана, а потому не заслуживает своего человека на посту главы Еврокомиссии. И то, что еще недавно казалось невозможным - лишение Манфреда Вебера, кандидата от ЕНП, шансов стать сменщиком Жан-Клода Юнкера во главе Еврокомиссии, сейчас выглядит вполне возможным. Тиммерманс сам метит в это кресло.
А у французского президента Эммануэля Макрона, чья партия вольется в Альянс либералов, есть и свой кандидат - переговорщик по вопросам Brexit от ЕС Мишель Барнье.
Кандидат на пост главы Еврокомиссии от социал-демократов Франц Тиммерманс , фото из открытых источников
Так что до начала июля, когда новый состав Европарламента соберется на первую сессию, европейских политиков ждет масштабная закулисная борьба за посты руководителей Союза. Неуступчивость ЕНП вероятно приведет к попытке создать пеструю коалицию социал-демократов, либералов, зеленых и крайне левых, чтобы сделать правоцентристов более сговорчивыми.
К тому же не нужно забывать, что среди 148 левоцентристов первую скрипку теперь играют не провалившие выборы немцы из умеренной СДПГ или не более успешные британские лейбористы, а гораздо более верные последователи идей Маркса-Энгельса из Испании и Португалии, где левые партии заняли первые места на выборах.
Премьер-министр Испании Педро Санчес уже заявил, что его цель "построить социальную Европу, Европу, которая защищает".
То есть вместо того, чтобы ограничить число желающих влезть под и без того дырявое одеяло перегруженной налогами европейской экономики, новые лидеры ЕС попытаются растянуть его еще больше. Куда уж здесь до вложений в прорывные научные разработки или перевооружение армий.
Украина вне повестки
В этом мае со своего поста ушел не только Петр Порошенко, но и многие европейские политики, которые с большим энтузиазмом поддерживали постмайданную власть. Не стали депутатами немцы Ребекка Хармс и Эльмар Брок, британец Чарльз Теннок, поляки Ришард Чарнецкий и Дариуш Росати.
Из европейских ветеранов борьбы с Виктором Януковичем остался только во многом разочаровавшийся в наших реалиях Михаэль Галлер из ЕНП. При этом число сторонников скорейшего мирного решения конфликта на Донбассе существенно возросло.
Но для большинства нынешних членов Европарламента Украина не вызывает никаких особых чувств. Она просто не входит в повестку дня их политических сил. И это открывает большие возможности для установления хороших отношений с евродепутатами для условной "партии мира", чьи представители могут позволить себе приезжать в Брюссель или Страсбург и ничего особого не просить: ни новых санкций против России, ни перспективы членства в ЕС, ни дополнительных объемов технической помощи и кредитов.
Именно на такой подход сейчас будет особый спрос в гораздо более смотрящем внутрь, чем вовне Евросоюзе. Тем более, что помимо схожести подходов к отношениям с Россией у политиков от Юго-Востока Украины и окрепших правых консерваторов в Европе общее видение непреложности традиционных христианских и семейных ценностей как основы общественного уклада. При всех наших проблемах приезжавших в Украину евродепутатов из правого лагеря не раз приятно удивляли заполненные до отказа храмы и отсутствие сомнений у большинства украинцев в том, что слово "семья" означает ничто иное, как союз женщины и мужчины.
С учетом этого наша страна может быть важным бастионом настоящей духовности в условиях разгорающейся культурной войны (cultural war) между консерваторами и прогрессорами, противниками и сторонниками агрессивной либеральной глобализации.
В этом смысле некоторые назначения и заявления команды президента Владимира Зеленского (в частности, разговоры идеолога Руслана Стефанчука о либертарианстве и равноправии граждан в контексте намеченного на июнь в Киеве марша ЛГБТ) позволяют очень предварительно отнести их к симпатикам прогрессоров.
В остальном же выборы в Европарламент только подтвердили то, что ясно было давно: евроинтеграция Украины как практический набор конкретных шагов поставлена на паузу. И ЕС, и, откровенно говоря, нам самим пока не до этого.